|
Сергей Садошенко
ДО СВИДАНИЯ, ЛЁВА Памяти Льва Валентиновича Чернова
Прости, Оля, что ничего не сказал на похоронах и поминках Лёвы. Оказывается, в таких случаях я просто не могу говорить. Впервые это обнаружил на похоронах тестя. Интереснейший он был человек: в 17 лет ушел на фронт, был ранен и потерял обе ноги, но не разуверился в жизни, а закончил институт, женился, родил и воспитал с женой троих детей, стал директором сельской школы, писал стихи о детях. Говорить о нем можно было и говорить, но не смог я: горе сдавило горло. Вот и этим сентябрем слова опять не шли. Ты, конечно, помнишь, как мы познакомились 17 лет назад на круизном теплоходе, который теплым декабрем поднимался по Дунаю из Измаила в Вену – нас посадили тогда за одним столиком в ресторане. (Потом мы поинтересовались у руководительницы круиза, почему она так распорядилась? Мне показалось, что вы друг другу подойдете, ответила она). Да, мы действительно подошли, и все эти годы встречались то у вас в Симферополе и Киеве, то у нас в Днепропетровске и Новоселовке. Открывали на 1 мая ежегодный плавательный сезон в Доме актера в Ялте; ездили по зарубежьям; общались по скайпу… Мы не знали, что вы тогда были вместе всего чуть больше года: ты у него вторая жена, он у тебя – третий муж, взрослые, сформировавшиеся, финансово независимые люди. Мы не знали, что вы тогда еще только притирались друг к другу. Наверное, это очень трудно – притираться взрослым людям. Я никогда этого не пойму, потому что мы с моей Татьяной (Таней, Танюшей, Нюшей) нашли друг друга в юности, когда все было просто и легко. Помнишь, как вечером вы втроем – ты, Лёвка и Татьяна – отплясывали канкан, а теплоход в это время сел на мель, и вы чуть не снесли какой-то стол? Помнишь, как гуляли по сказочно красивой улице Андраша в Будапеште? Помнишь заснеженную Вену, всю в штраусовских вальсах? Как-то после великолепного обеда, которые только и возможны на теплоходах, Татьяна процитировала: «Каштанка опьянела от еды». Лёвке это так понравилось, что он с тех пор называл мою жену не иначе как Каштанкой. (Теперь она плачет: никто меня больше никогда не назовет Каштанкой). Лёва не был рубахой-парнем, открывающим душу перед всеми. Он никогда не распространялся о своей матери, братьях, первой жене и сыне. Я не знаю среди его приятелей ни одного по прежней советской работе, он вспоминал только о студенческих временах. Как-то, рассказывая об интернетовских «Одноклассниках», я предложил поискать его однокурсников. Мы тут же нашли одного – по месту жительства и возрасту подходил, хотя фото и не было. - Давай напишем ему, - предложил я. - Нет, нет, не надо! – замахал руками Лёва. - Выключай все, пошли отсюда. Люди в основном любят говорить о себе, а слушать не умеют. Лёва же больше спрашивал, а о себе помалкивал. Не знаю, достучалась ли ты, Оля, до его души за эти годы. Это неправильно, что о мертвых на похоронах и поминках – либо только хорошее, либо ничего. Здесь нет ангелов, здесь только обыкновенные люди с их обыкновенными людскими недостатками. Были бы мы без недостатков, не умирали бы, как и ангелы! Вот и из Льва Валентиновича не будем делать ангела, тем более, что из многих его недостатков произрастали достоинства. Любители вкусно поесть под хорошую выпивку, мы не раз совершали с ним путешествия на базары. Лёвка обходил все ряды, приценялся, а потом истово торговался за пучок зелени. Как-то сказал: «Слушай, Серега! И зачем я торгуюсь из-за каких-то 10 копеек? Ну, не могу по-другому. Вот я та-а-кой!». Он ездил только в купированных вагонах, с чужими людьми, с их надоедливыми разговорами, храпом, запахами. Разве не мог позволить себе двухместное купе в спальном вагоне? Мог, но он та-а-кой! Как-то после ремонта в киевской квартире взялся вытаскивать мешки со строительным мусором, растянул плечо, потом ходил с рукой на перевязи. Что, не мог заплатить несколько сотен гривен за уборку мусора? Мог, но он та-а-кой! В том памятном дунайском круизе я пил корвуазье, а Лёва налегал на водочку и как-то косо поглядывал на мой бокал. Однажды ночью, после того, как мы переселились из ресторана в бар, он не выдержал и поинтересовался, сколько стоит порция коньяка. - Доллар, - ответил я. - Сколько?!! - Доллар. Для граждан Украины все напитки продают на нашем теплоходе по самым низким ценам. - А я подумал, какой ты крутой, Серега! – возрадовался Лев Валентинович и перешел на корвуазье. Вот он та-а-кой. Был… Это что – бережливость, скаредность, жадность? И при это он совершенно не жалел денег на еду, на шикарные подарки тебе, Оля. Или взял и за свой счет повез всех нас на Красное море в Египет отмечать свое 65-летие. Торговаться из-за 10 копеек на базаре и тут же сотнями тратить доллары? Ни в литературе, ни в жизни что-то я не встречал миллионеров, которые бы с радостью расставались с заработанными деньгами. Тот, кто не считает деньги, никогда не будет миллионером – это я о себе. Наверное,
мало кто знает, Оля, почему на твое 50-летие
в ялтинском ресторане Садошенко вдруг
вылез работать тамадой. И это при Льве
Валентиновиче, который обожал
руководить на застольях, был источником
уникальных тостов и сидел тут же, рядом с
тобой! А все дело в том, что Лёве в тот раз
что-то не понравилось, как говорится,
вожжа под хвост попала, вот он и надулся.
Ты попросила о помощи, я стал тамадой, а
присутствующим с трудом удалось
вытащить из Льва Валентиновича
единственный тост в твою честь. И тост
тот был… о социализме. Или помнишь в Днепропетровске, на спектакле «Юнона и Авось» Ленкома, когда весь зал встал, аплодируя Н. Караченцову, только один человек остался сидеть, сложив руки на груди. Это был, конечно же, Лев Валентинович. Упирался Лёва часто, по совершенно непонятным поводам, из-за какой-нибудь чепухи. Вот такой у него был характер. Но без упрямства не может быть настойчивости, без которой в бизнесе делать нечего. А Лёва был хорошим бизнесменом. Можно выучиться на врача, штукатура, космонавта, но художником, поэтом, композитором надо родиться. И бизнесменом можно только родиться, никакие книжки или лекции западных гуру не могут сделать из обыкновенного человека бизнесмена. - Серега, а ты учился когда-нибудь после окончания университета ? – спросил как-то Лев Валентинович. - Конечно, - парировал я, - закончил еще один университет, марксизма-ленинизма. Он постигал новое постоянно. В бизнесе, когда сегодня наезжает налоговая инспекция, а завтра бандиты, учился на собственном опыте, потому что нет книжек, из которых можно почерпнуть знания, как уживаться с теми и другими. А когда начал руководить бизнесом из Киева дистанционно, глубоко залез в фондовый рынок. Потом увлекся фотографией, изучил «Фотошоп» и превращал свои фото в настоящие картины. Разработал простенькую компьютерную программку, которая подсказывала, какой, когда и на каких условиях надо брать кредит (мы еще хотели сделать ее он-лайн вариант и организовать продажу, но руки так и не дошли). Как-то мы заговорили с ним о гороскопах, и Лев Валентинович тут же прочитал целую лекцию о предсказаниях судьбы: оказывается, он в этом уже досконально разобрался и все для себя разложил по полочкам. А то вдруг углубился в эзотерику – что это такое, с чем ее едят? Он отлично понимал, что в бизнесе нельзя останавливаться, потому что тебя тут же перегонят конкуренты. По этому же правилу строил и свою жизнь – не останавливаться, постоянно двигаться. Не потому ли и путешествовал он так много? Лева любил хорошую музыку – классическую и современную, театр, кино, литературу. Сам писал стихи. Не для масс, а для нас, себя, тебя, Оля. Стихи подчас с таким глубоко закопанным подтекстом, что мы приставали к нему с вопросами, что он хотел этим сказать. Читая стихи, он всегда бесшумно отбивал ритм своими тонкими пальцами. Был в нем, этом прежнем советском инженере, а потом крутом бизнесмене, какой-то врожденный аристократизм. Почему-то мы никогда не говорили с Лёвой о Боге, хотя он был крещеный… Воспитанный на октябрятско - пионерско - комсомольско - партийных традициях, я не могу веровать. Бога нет, но что-то есть, потому что без высшего разума эта жизнь давно бы закончилась. Поэтому не прощай, Лёва, а до свидания. Мы еще встретимся с тобой ТАМ. Обсудим, поспорим, выпьем коньячку. Хотя коньячку-то ТАМ, наверное, и нет. Ну, до встречи…
Ноябрь 2012 г., Новоселовка. Хотите
добавить свой комментарий ? |
